Semper Fidelis - "Всегда верен!" девиз Корпуса морской пехоты США на памятнике погибшим соратникам-доберманам.

В конце Второй мировой войны, когда доберманы были официально зачислены в морскую пехоту США, им было присвоено 'звание' "Semper Fidelis" ("Всегда верный"). Существовало поверье, что каждая собака-воин, пожертвовав своей жизнью, спасла, по крайней мере, десять солдат. Патрулирование в джунглях, работа по следу и в дозоре, охрана спящих лагерей, атака неприятеля, обнаружение минных ловушек - вот те задачи, которые с честью выполняли доберманы. Они были обучены стоять до конца в любом безвыходном положении, проходить через огонь и воду, забираться по лестницам, брать препятствия, охранять, находить и приносить предметы.
Спустя 50 лет один из ветеранов морской пехоты, доктор Путней, после посещения кладбища военных собак на острове Гуам, проникся идеей создания мемориала в память о погибших соратниках-доберманах. Он обратился в Объединенный Доберман-Клуб, где и получил поддержку. На вопросы обывателей о том, что же это за шумиха вокруг горстки животных, умерших пятьдесят лет назад, ветеран отвечал, что эти собаки жертвовали своими жизнями, спасая американских солдат, это и делает их героями в нашем сознании и нужно, чтобы об их подвигах знали и помнили.
По приказу Пентагона 21 июля 1994г. в пятидесятилетнюю годовщину освобождения острова Гуам на кладбище военных собак морской пехоты, где могилы отмечены небольшими надгробными камнями, воздвигнут мемориал, на котором указаны имена 25 доберманов. Постамент увенчан бронзовой фигурой собаки скульптора Сьюзен Б. Вилнер. Мемориал носит название "Всегда верный". Это является заслуженной почестью тем отважным собакам, которые работали и выполняли свой долг ВСЕГДА ВЕРНО - "Semper Fidelis"!

Использование собак в военной службе. Доберманы

Во время Первой Мировой войны немцы начали использовать в армии собак. Именно этот опыт Германии заставил правительство США создать конкретную организацию, которая занималась бы выращиванием и обучением собак для нужд армии и полиции. Собаки также закупались у населения — у частных заводчиков. По самым приблизительным оценкам, ко времени, когда США оказались вовлеченными во Вторую Мировую войну, в германской армии уже были обучены более двухсот тысяч военно-полицейских собак. Германия также обеспечила более чем двадцатью пятью тысячами обученных собак своего союзника — Японию. Именно эти животные использовались японцами в войне против Китая.
В СССР тоже использовали военных собак. Например, белоснежные самоеды работали в упряжках непосредственно возле линии фронта, а управляли ими солдаты в белых маскхалатах. На одном участке фронта упряжка ездовых собак перевезла с поля боя 1239 раненых бойцов и 327 тонн боеприпасов в течение одного месяца. Эти упряжки использовались для транспортировки оружия, людей и амуниции. Один советский корреспондент писал, что «собаки спасли тысячи и тысячи жизней на российских фронтах».
Американцы неизменно относились с любовью к собакам и всегда хорошо ухаживали за своими животными. Однако в полиции их использовали незначительно. Фактически до Второй Мировой войны не было опыта регулярного использования в полиции и армии собак ни одной из известных пород. В Европе собак, использовавшихся для пастушьей работы, уже успешно обучали для службы в полиции и армии, а в США для пастушьих пород реальной работы было очень мало — поголовье скота было немногочисленно, и управлялись с ним, в основном «люди в седлах» — ковбои.
Не только в плане использования военных собак, но во многих отношениях США оказались неподготовленными ко Второй Мировой войне, разразившейся в воскресенье 7 декабря 1941 года. И самое удивительное в том, что нация, оказавшаяся совершенно не готовой к войне, за четыре года одержала победу над врагом.
Корпус морской пехоты США
Корпус морской пехоты США изначально задумывался в качестве «бойцов нашего флота». Оставаясь формально в ведении Военно-Морского департамента, на сегодняшний день морские пехотинцы — бойцы главным образом воздушные и наземные. В задачу флота входит обеспечение морских пехотинцев всем необходимым и поддержка во время береговых операций. Таким образом, большинство боевых операций, осуществленных Соединенными Штатами в период между двумя мировыми войнами, включали в себя высадку войск на вражеское побережье. Так морские пехотинцы США приобрели огромный опыт борьбы на чужой территории по всему миру.
Не позднее 1935 года морские пехотинцы США заинтересовались военными собаками. Они столкнулись с вражескими караульными собаками на Гаити, а также в период так называемых «Банановых войн» в Центральной Америке. Террористы использовали собак, привязывая по периметру лагеря, расположенного в глубине джунглей. Снова и снова морские пехотинцы, врываясь в лагеря, находили там только палатки, одежду, даже горячую пищу в котелках, словом — все, кроме солдат и оружия! Они хорошо усвоили эти уроки, наглядно показавшие преимущества собак как охранников и разведчиков. Так появились собаки-разведчики, которые пробирались впереди патруля и предупреждали о засаде. Их проводники, — теперь уже ветераны, — убедили начальство в незаменимости четвероногих помощников.
Хотя до событий в Перл Харбор (Pearl Harbor) граждане США были настроены против вступления своей страны в войну, которая бушевала далеко в Европе и Азии, руководство Корпуса морской пехоты догадывалось, что им придется сражаться с японцами в Тихом океане. Так как японцы были великолепно подготовлены для ведения войны на островах и атоллах в Центральном, Южном и Западно-Тихоокеанском регионах, морские пехотинцы знали, что им придется воевать в условиях тропического климата и растительности, образующей полог, как в джунглях. В таких условиях собаки станут идеальными охранниками и связными. И неудивительно, что Корпус морской пехоты имел самое большое в американской военной истории подразделение, использовавшее собак для ведения военных действий.
Американский Клуб любителей доберманов
Доберман-пинчер был первой породой, зарегистрированной в Американском клубе собаководства еще в 1908 году. До 1922 года не было случая, чтобы регистрировалось более 100 собак ежегодно. Но с 1934 года ситуация изменилась: клуб стал регистрировать более 1000 щенков ежегодно, а в 1941 году было зарегистрировано уже 1637 доберманов. Порода занимала пятнадцатое место в списке популярности среди чистопородных собак. Хотя их и было сравнительно немного, это все же была единственная порода «военно-полицейского» назначения. И руководство Корпуса морской пехоты США приняло решение, что доберман-пинчер станет их «официальной» боевой собакой.
Именно в Американский Клуб любителей доберманов обратилось руководство недавно сформированного подразделения Корпуса морской пехоты США — Отделения подготовки военных собак, находящееся в Северной Каролине, Кэмп Ле Юн, Нью Ривер (Camp LeJeune, New River). Сидни Э. Мосс, Президент Американского Клуба любителей доберманов, взял на себя обязанность посодействовать военным в приобретении четвероногих «новобранцев». Еще один активист клуба, Ричард К. Вебстер из Балтимора, возглавил Комитет по укомплектованию. Он разделил страну на шестнадцать регионов, чтобы облегчить отбор наиболее достойных животных. Рядовые члены клуба без лишних слов тратили свое время и деньги, тестируя животных и отбирая наиболее подходящих для нужд армии. Набор собак производился среди владельцев доберманов по всей стране, и те без колебаний отдавали четвероногих «добровольцев» на службу в армии. Владельцев доберманов заверили, что их любимцы вернутся домой, «отслужив» свой срок или же досрочно, при наличии на то соответствующих причин. Владельцы подписывали соглашение, где указывалось, что «собаки несут службу без какой-либо компенсации их владельцам» и возвращаются владельцам, когда «армия более не будет в них нуждаться». Многие из военнослужащих так привязались за годы службы к четвероногим партнерам, что, увольняясь из армии, забирали их с собой, разумеется, с согласия прежних владельцев. Другие животные благополучно возвратились в свои семьи.
Собаки Корпуса морской пехоты США получили прозвище «Дьявольские Псы». 90 % из них составляли доберманы, а большинство было набрано при содействии Американского Клуба любителей доберманов или же непосредственно у владельцев. Было также несколько немецких овчарок, служивших ранее в сухопутных войсках.
Четвероногие новобранцы
В то время президентом Американского Клуба любителей доберманов был Сесил МакКой, директор по связям с общественностью Нью-Йоркской фондовой биржи. Он возглавлял кампанию по набору собак в штате Нью-Йорк. Именно он отправил воевать одно из первых подразделений, укомплектованных доберманами. 26 января 1943 года первые шесть собак торжественно «вступили в должность» в Корпусе морской пехоты США. Церемония происходила в знаменитом Сабтрежери Билдинг (Subtreasury Building) в Нью-Йорке. Один из этих шестерых стал первым «Дьявольским Псом», погибшим в боевых действиях.
Поступая в Кэмп Ле Юн, четвероногие новобранцы сразу же регистрировались в сорокастраничной книге, в которой фиксировалось «прохождение службы». Только в Корпусе морской пехоты США велись столь уникальные и подробные записи. Все доберманы получали личный номер — татуировку на внутренней стороне правого уха. В книгу записывались номер, кличка, порода и дата рождения собаки, а также дата начала службы. Дальнейшие записи отражали характер дрессировки и даты сдачи экзаменов по каждому виду дрессировки: послушание, разведслужба, служба связи, спецоперации. Доберманы проходили также психологические тесты на обучаемость, лабильность психики, на пугливость и агрессивность. Учитывая, что сами тестирующие были новичками в этом деле, можно сделать вывод, что эти испытания не были как слишком суровыми, так и строго научными. Доберманы должны были весить не менее 22 кг при высоте в холке не менее 51 см. Собаки, не выдерживавшие экзаменов по той или иной причине, отправлялись домой. Службу свою четвероногие «добровольцы», также как и двуногие, начинали рядовыми. Через три месяца подготовки им присваивали звание ефрейтора, через год — капрала. Через два года они могли дослужиться до сержанта, затем до старшего сержанта и старшины, а после пяти лет службы — до прапорщика (приблизительное соответствие званиям в армии Украины — примечание переводчика). Были курьезные случаи, когда доберманы «обгоняли» по званию своих проводников.
Сами проводники также были либо новобранцами, либо переведенными из других отделений. Предыдущий опыт работы с собаками в счет не шел. Все собаки, прошедшие тесты на «специальность» разведчика, прикреплялись к одному проводнику. Собаки-связисты должны были привыкать к двоим вожатым. В течение полутора месяцев все собаки проходили интенсивный курс послушания. Их учили мгновенно ложиться, вставать, подходить или замирать на месте, повинуясь как голосу, так и жесту руки. В течение этого времени ни одному служащему не разрешалось общаться или играть с чужой собакой. После этого курса, когда между собакой и проводником устанавливался хороший контакт, собаку обучали взаимодействию и с другими военнослужащими. Это делалось на случай чрезвычайных обстоятельств, когда собака обязана будет выполнить команду немедленно, независимо от того, отдаст ли ее проводник или кто-либо из его товарищей.
Пройдя основной курс, собаки были разделены на группы для прохождения спецкурса. Собаки службы связи должны были доставлять донесения, амуницию или медикаменты от одного проводника к другому. Их приучали к автоматным очередям, огню пулеметов, взрывам мощных доз тротила — словом, делалось все, чтобы приблизить условия обучения к условиям реальных боевых действий.
Собаки-разведчики обучались предупреждать свою группу солдат о приближении или близком нахождении любого другого человека. Обычно собаки реагируют на приближение незнакомца лаем. Примерно за год до описываемых событий в печати появилась якобы «научная» статья, в которой говорилось, что лай — это «внутренняя потребность» собаки, и ни один человек ничего с этим поделать не сможет. Многие газеты тогда перепечатали эту чушь. «Дьявольские Псы» были натренированы молчать. Сторожевые собаки обязаны были предупреждать о появлении врага, а не выдавать ему свое местоположение. О появлении незнакомцев они предупреждали любым другим способом, кроме лая. Это входило в программу обучения.
Доберманов обучали обнаруживать присутствие врага и при необходимости нападать на него, однако на этом последнем не делалось акцента. Ведь работа собак по обнаружению врага была столь ценной для проводников, что никто не хотел рисковать своим верным помощником, позволяя ему ввязываться в схватку с вооруженным человеком. Морские пехотинцы утверждали, что у них достаточно оружия, чтобы справиться с японцами, и незачем применять для этого собак. А собак-связистов вообще обучали избегать любого человека, кроме своих двоих проводников.
В бою
В течение 1942 года японские вооруженные силы завоевали Гонконг, Сингапур, Таиланд и Бурму в Западно-Тихоокеанском регионе; Филиппины, Марианны и Соломоновы острова в Центрально-Тихоокеанском регионе. Японцы не проиграли ни одного боя вплоть до битвы при Мидвэй (Midway). В ней они потеряли четыре авианосца и сотни лучших пилотов.
Японцы понимали, что последней из стран, способной остановить их экспансию в тихоокеанском регионе, остается Австралия, и потому двинули свои войска на юг, захватывая группы островов и Новую Гвинею. В конце 1942 года американские войска в ходе долгой и кровавой битвы победили японцев у Гвадалкенала (Guadalcanal) на Соломоновых островах — самой северной точки Австралии.
Бугенвилль (Bougainville) — один их крупных ост-ровов в группе Соломоновых островов. Морская пехота высадилась на нем в 1943 году. Американцы бомбили и обстреливали место десанта, а затем послали кинологический взвод вдоль побережья под интенсивным минометным и автоматным огнем, буквально через час после начала операции. Если раньше морские пехотинцы неоднозначно оценивали участие «Дьявольских Псов» в военных действиях, то после этой операции их отношение к четвероногим помощникам сменилось на восхищение. Высадка на острова и последующая стоянка на побережье были сопряжены с огромным риском. Обычной тактикой японцев было пробраться ночью на побережье, занять удобную позицию, обстрелять спящих людей и исчезнуть под покровом ночи. До появления собак морские пехотинцы не знали покоя по ночам. Однажды батальон, высадившийся на берегу, отстреливался всю ночь, убив лишь водяного слона и ранив одного из своих солдат, а на следующий день было решено вызвать кинологический взвод. Впервые усталым воинам удалось хоть немного поспать. Острейший нюх и слух добермана улавливал присутствие человека на сотни метров вокруг. В одно мгновение «Дьявольские Псы» определяли наличие вражеских отрядов на полмили вокруг. Доберманы всегда помогали обнаружить засаду, поэтому морские пехотинцы были спокойны, если рядом находился четвероногий сторож.
В течение Второй Мировой войны в Кемп Ле Юн, Северная Каролина, были подготовлены семь кинологических взводов. Все они служили в Тихом океане во время войны с Японией. Первый кинологический взвод служил во Втором десантном батальоне на Бугенвилле. Из этой и других воинских частей была сформирована Первая бригада морской пехоты, захватившая Гуам (Guam) вместе с Третьей дивизией морской пехоты и 77-м армейским дивизионом. Еще несколько кинологических взводов было послано в Шестой дивизион морской пехоты, высадившийся на Окинаве. Второй и Третий кинологические взводы участвовали в боевых действиях на Гвадалкенале, Кваялине (Kwajalein), Эневитаке (Enewetak) и Гуаме.
В боях собаки сопровождали пехоту в наступлениях, обыскивали вражеские пещеры, землянки и укрытия, ходили в разведку по укрепленным вражеским позициям. Вместе с военной полицией они служили связными. Как правило, именно собакам и их проводникам доверяли первыми пойти в патруль, когда заканчивались бои. Это более чем 350 патрулей, и на их счету было больше трехсот уничтоженных японцев. Только один из проводников был убит во время патрулирования. Были жертвы и среди четвероногих «солдат»: четырнадцать собак погибло в ходе военной кампании в Гуаме, еще десять умерло там же в результате несчастных случаев, переутомления, от тропических болезней, сердечных приступов или же анемии, вызванной паразитами. Эти двадцать четыре добермана были похоронены на Кладбище военных собак в Гуаме.
Удивительные доберманы
В сороковых годах ХХ века, когда доберман-пинчеры — «Дьявольские Псы» — начали служить в армии, для простых граждан США эта порода была в новинку. Доктор Уильям В. Пэтни, капитан Корпуса морской пехоты, служивший там ветеринаром, до этого ни разу не видел доберманов со времен окончания колледжа. То же самое относилось к большинству его коллег. Где бы ни появились «Дьявольские Псы» морской пехоты США, они сразу же приковывали к себе восхищенное внимание людей. Простые граждане много слышали об этой породе — мощной, сильной, с гладкой, блестящей шерстью, но никогда не видели этих собак «вживую». В Гуаме, где местное население особенно страдало от японской оккупации, еще много лет после освобождения можно было услышать от старожилов: «Да, эти доберманы…» или «Вот это доберманы!» Люди отдавали дань памяти «Дьявольским Псам», сыгравшим необычайно важную роль в освобождении их родных островов.
Конец службы
Школа военного собаководства начала сворачивать свою деятельность уже в августе 1945 года — к тому времени стали расформировывать подготовленные кинологические взводы. Большинство собак вернулось домой к прежним владельцам, другие уехали на родину со своими проводниками. Несколько четвероногих ветеранов были усыплены, так как никто не соглашался их взять. Так или иначе, но вскоре «Дьявольские Псы» стали историей, причем для большинства — давно позабытой.
Несколько лет спустя отставной капитан, доктор ветеринарной медицины Уильям В. Пэтни начал кампанию за перезахоронение доберманов, погибших в Гуаме, на Национальном военном кладбище Гуама. Его усилия были поддержаны Американским клубом любителей доберманов и многочисленными почитателями этой породы. Как только эта история получила огласку в прессе, было решено перезахоронить павших воинов на родине. Сейчас это кладбище находится на Военно-морской базе США в Орот-Пойнте (Orote Point). Там же установлен единственный в своем роде памятник военным собакам — статуя доберман-пинчера. Двадцать пять доберманов, погибших в Гуаме, похоронены здесь, а всего в армии США доблестно служило более восьмисот четвероногих воинов.
Перевод Ольги Павленко
Использованные источники
Основной источник — «Доберманы времен войны»,
составленный Анной Ланье со слов капитана Уильяма В. Пэтни для ежеквартального издания «Доберман», осень 1994 г., часть II, стр. 513-528.

_________________
Как сложится судьба никто не знает... Живи свободно и не бойся перемен. Когда Господь чего-то забирает, не упусти того, что он дает взамен...

Доберманы – «собаки войны»
А. Ланьер

После того как собак, принуждая и поощряя, обучили обычным командам – «рядом», «сидеть», «лежать», «стоять», - они должны были усвоить несколько специальных навыков. И в первую очередь – научиться ползти. Вот как этому обучали в морской пехоте.

КОМАНДА «ПОЛЗИ»
Стандарт выполнения: по команде «ползи» собака должна лечь и ползти вперёд «на животе». Собак учат ползать, чтобы их перемещение было более безопасным и незаметным для врага. Ползать собакам очень трудно, поэтому и обучение этому – одна из наиболее сложных задач. Чтобы добиться успеха, нужны огромное терпение и простой здравый смысл.
Метод обучения: чтобы научить собаку ползти по команде «ползи», проводник должен уложить её по команде «лежать» и лечь сам. Держа собаку за поводок близко к ошейнику, проводник командует «Ползи!» - и начинает ползти сам, заставляя собаку ползти рядом с ним. На первых этапах обучения не нужно скупиться на похвалу, следует поощрять собаку, даже если она ползла всего 30 см. собака быстро устаёт и теряет интерес к занятиям, поэтому через каждые несколько минут работы нужно делать перерыв. Наконец, когда собака окончательно поймёт смысл команды «ползи», она будет ползти по команде, даже если проводник будет при этом стоять.

КОМАНДА «ПРЯЧЬСЯ»
Кроме того, собак обучали выполнять команду «прячься», услышав которую, собака должна была сразу же припасть к земле и притаиться. Это также один из вариантов команды «лежать» - с тем лишь отличием, что проводник должен был быстро лечь рядом, стараясь поначалу делать это не очень резко, чтобы не испугать собаку.

КАК ОБУЧИТЬ СОБАКУ НЕ БОЯТЬСЯ РУЖЕЙНЫХ ВЫСТРЕЛОВ, РАЗРЫВОВ ГРАНАТ И ДРУГИХ ВЗРЫВОВ
Собаки должны были привыкнуть к ружейным выстрелам, разрывам гранат и другим взрывам. Для обучения использовались разные методы. Рекомендовалось приучать собак к звукам выстрелов постепенно, когда внимание полностью поглощено каким-либо занятием. Например, во время еды или обучения. Один из методов состоял в том, что стрелять начинали, когда собака ела. При этом, когда стрельба прекращалась, еду убирали. «Голод – не тётка» - и собаки, способные адаптироваться к шуму стрельбы, привыкали очень быстро и с аппетитом поглощали еду. Не обращая внимания на какие-либо звуки. Затем собак раз в неделю отправляли на полигон, где в течение получаса им приходилось ползать в дымовых завесах, а вокруг взрывались учебные снаряды. Эти эффектные демонстрации часто посещали высокопоставленные лица и представители прессы.
Группы морских пехотинцев с собаками шли по полигону, а непосредственно перед взрывом должны были броситься на землю и ползти. При этом солдаты всегда обнимали своих собак одной рукой, словно защищая их, ласково говорили с ними. И уже после двух-трёх занятий собаки практически не совершали попыток вскочить и убежать.
Собак строго наказывали за лай, поскольку в боевых условиях всего лишь один «гав» мог выдать врагу расположение отряда. Собаки учились молчать всегда, что бы ни случилось. Некоторые из них настолько хорошо усваивали эту науку, что не вскрикивали, даже получив ранение. По тем же причинам проводники отрабатывали подзыв своих собак-разведчиков с помощью беззвучного свистка.

ПРОХОЖДЕНИЕ ТРУДНОПРЕОДОЛИМЫХ ПОЛОС ПРЕПЯТСТВИЙ
«Собаки дьявола» морской пехоты должны были также научиться вместе с проводниками проходить труднопреодолимые полосы препятствий. Такие занятия проводились регулярно и очень нравились собакам. Полосы препятствий были построены так, чтобы сложность их прохождения повышалась постепенно, и собаки приобретали уверенность в собственных силах. Здесь использовались препятствия: рвы, барьеры, канавы с водой, проволочные заграждения, тоннели. Проводники переходили вброд широкие водные преграды, держа за поводки плывущих собак. Некоторых из них приходилось подталкивать, но в основном псы с удовольствием бросались в прохладную воду. Они ползали под проволокой, ходили по качающимся брёвнам и преодолевали разнообразные барьеры.
Морским пехотинцам часто приходилось высаживаться на берег с моря. Собаки и их проводники должны были покидать корабль в считанные секунды. Поначалу собак спускали с борта корабля в деревянных контейнерах, но оказалось, что это занимает слишком много времени. Позже начали использовать специальные ремни, что, по-видимому, собакам даже нравилось. Доктор Патни утверждает, что такой способ выгрузки собак тоже требовал немало времени и, кроме того, собаки представляли собой хорошие мишени для вражеских снайперов. В конце концов, в боевых условиях группы собак вместе с проводниками спускали с борта корабля в специальных погрузочных сетях.
Интересно, что хотя собаки могли работать дольше, чем их проводники, в процессе обучения они успешно выполняли команды лишь в течение ограниченного времени. Проводниками собак были солдаты, обладавшие соответствующими высоким интеллектом, характером и физическими возможностями. Но прежде всего это были морские пехотинцы, а уже потом – проводники. Пока собаки отдыхали между «уроками», солдаты в течение 14 недель проходили параллельный курс обучения разведывательной службе и снайперской стрельбе. Морские пехотинцы и без собак были умелыми разведчиками. А команды людей с собаками были просто непобедимы!

ПОДГОТОВКА СОБАК-САПЁРОВ
Единственным видом дрессировки, в котором применялся фактор боли, была подготовка собак-сапёров. Проблема состояла в том, чтобы обучить собаку, обнаружив металл, взрывчатые вещества или натянутую проволоку, сразу же подавать сигнал тревоги, но не касаться найденных предметов. Чтобы показать собакам, где находится опасность, научить их бояться зарытых в землю предметов – ведь это нечто совершенно чуждое для разума собаки – вдоль тропы размещали обитые резиновой губкой стальные капканы. Проводник должен был вести собаку так, чтобы она «случайно» попала в капкан – неожиданный удар, который она вряд ли когда-нибудь забудет! Проводников инструктировали сделать при этом паузу примерно в 10 секунд, чтобы потрясение и боль запечатлелись в памяти собаки, а затем освободить её лапу и отбросить капкан подальше, изображая соответствующий ситуации ужас. Предполагалось, что актёрские способности проводников помогут внушить собакам такой же страх и ужас перед капканами. Если собака оказывалась недостаточно чувствительной, применялись ещё и слабые удары током. После того, как собака уже попала в капкан, их расположение меняли так, чтобы ей с каждым разом было всё сложнее избежать хотя бы одного капкана. По мере того, как собака обучалась находить «мины», у неё вырабатывался свой собственный, понятный проводнику сигнал тревоги: садилась или ложилась, отказываясь идти вперёд. Такие занятия с собаками можно было проводить только два раза в день по 15 минут.
Если казалось. Что собака полагается исключительно на зрение, её заставляли снова «случайно» попасть в капкан, как в начале обучения. Через проволоку и другие «мины» пропускали слабый ток, и собака, коснувшись их, получала несильный, но неприятный удар.
Хотя ни одна из используемых «мин» не могла причинить собаке вред, элемент неожиданности и неприятных ощущений давал ей урок, который невозможно забыть. Мало-помалу проволоку прятали всё хитрее, а «мины» зарывали глубже и глубже, пока собака не приобретала способность находить «мины», спрятанные на глубине 2,5 метров. Продолжительность занятий увеличивали до 30 минут два раза в день. Если собака находила не все «мины», её снова заставляли ходить по полю, где в траве была спрятана проволока под напряжением.
Со временем собак приучали работать на любой местности, под звуки выстрелов и разрывы гранат, имитирующие условия реального боя. Собак специально пытались всячески отвлечь от работы: рядом с ними проезжали машины, проходили отряды солдат. В конце концов, собаки становились настолько чувствительными, что некоторые из них даже отказывались есть из своих металлических мисок и приходилось заново приучать их к этому.
Понятно, что на площадках, где собаки гуляли и играли, не должно было быть никаких посторонних предметов.
По свидетельству капитана Корпуса морской пехоты и ветеринара Патни собаки находили зарытые 6-8 месяцев назад мины на глубине 2,5 метров. Люди всегда зарывают мины с одной и той же целью, и чтобы эта цель была достигнута, все мины зарывают по одним и тем же правилам. Успешная работа собаки-сапёра во многом зависит от познаний её дрессировщика в тактике установки мин и обучения собаки в соответствии с этими правилами.
У некоторых собак, по-видимому, хорошо представлявших себе все неожиданные и ужасные последствия возможной ошибки, работа по поиску мин вызывала очень сильный стресс. Некоторые собаки уже через 20-30 минут работы начинали буквально дрожать от напряжения. По этой причине собаки часто работали группами: пока одни искали мины, другие имели возможность отдохнуть.

КОМАНДА «ОХРАНЯЙ»
Хотя «собаки дьявола» ни в каком смысле не рассматривались как «оружие», их обучали быть недоверчивыми к чужим и нападать по команде. Однако предполагалось, что ситуации, когда собаке придётся атаковать врага, будут крайне редкими. В начале обучения собаку обычно привязывали у стены или у столба и дразнили, приводя в бешенство. Доктор Патни не одобрял этот метод, считая, что перевозбуждение собаки приводит к перегреву и обезвоживанию организма. Позже он запретил так перевозбуждать собак. Собаке приказывали охранять, а затем появлялся «чужой» и начинал её дразнить. Собака быстро понимала, что после команды «охраняй!» обязательно происходит что-нибудь неприятное. Это достаточно стандартная методика позволяла развить у собаки агрессивность к чужим. Собаки на привязи начинали бросаться на «противника» и хватали его за подставленную руку. Поначалу «плохой человек» убегал сразу же, как только собака проявляла малейшие признаки агрессии. Это продолжалось до тех пор, пока уверенность собаки в себе не возрастала настолько, что она начинала бросаться на протянутую руку. Обезвреживание собакой противника считалось «средством на всякий случай» - для этого рядом всегда были солдаты. Однако такие занятия отлично развивали бдительность и настороженность у собак.
Когда собака начинала достаточно надёжно работать, с ней выходили в густой лес, окружавший Кемп Лежен, где кто-либо неожиданно «нападал» на неё из-за деревьев. Собака постепенно понимала, что по команде «охраняй!» нужно ещё принюхиваться и прислушиваться, чтобы заранее обнаружить «противника». Это было очень важной частью подготовки военных собак, которым предстояло обнаруживать в джунглях настоящих врагов.
по более полной программе обучали этому только собак-связных, поскольку они не должны были проявлять ни малейшего дружелюбия к кому- либо, кроме своих проводников. В ходе обучения в них закрепляли стремление во что бы то ни стало найти своего «пропавшего» проводника, не обращая внимания ни на что больше. Чтобы превратить собак в быстроногих, бдительных и умелых связных, какими они и стали, в морской пехоте применяли ту же систему обучения, что и в армии. Только проводникам было позволено общаться с собакой, кормить и дрессировать её. В собаках развивалась чрезвычайная целеустремлённость в работе и безграничная преданность своим проводникам.

КОМАНДА «ОТНЕСИ»
В начале обучения один из проводников отходил на несколько метров, а другой надевал на собаку специальный ошейник с пакетом для сообщений и давал команду «отнеси!». При этом первый проводник должен был подозвать собаку и, когда она подбегала, выразить при встрече бурный восторг. Постепенно расстояние между двумя проводниками увеличивалось. В конце концов, собака уже не могла ни видеть, ни слышать ушедшего проводника. В конце обучения связные псы по команде «отнеси!» могли преодолеть милю и даже больше по любой местности, а затем при необходимости вернуться к первому проводнику…

Печатается с разрешения журнала «U.D.C. Focus»
Американского Доберман-клуба

Перевод с английского Т. Ткачёвой
Фото из журнала «U.D.C. Focus»

Пожалуйста!!! Самой очень интересно. По мере возможности ещё повыкладываю  .

«Российское Общество поощрения применения собак к полицейской и сторожевой службе»

Два года тому назад, среди группы чинов Министерства Внутренних Дел, близко стоящих к практической полицейской деятельности, возникла идея об основании о общества, целью которого является содействие правильной постановке применения собак в разнообразных
условиях полицейской и сторожевой службы и всемерное облегчение ознакомления чинов полиции с наиболее пригодными для сего породами собак, приемами дрессировки, условиями их воспитания, содержания и пользования ими для служебных целей.
Начинания эти встретили сочувствие б. Директора Департамента Полиции, ныне Сенатора. Тайного Советника М.И. Трусевича, благодаря содействию которого, выработанный, по образцу германского «Polizeihundevcrеin», устав нашего общества был подписан членами-учредителями, в числе которых были: Член Государственного Совета, Шталмейстер Высочайшего Двора В.И. Денисов, действительный Статский Советник, ныне Директор Департамента Полиции Н.П. Зуев,
Прокурор С.-Петербургской Судебной Палаты, в зв. Камергера Высочайшего Двора, U.K. Камышанский, Полковник А.И. Спиридович, Статский Советник, Камер-юнкер Высочайшего Двора М.Н. Веригин, высшие чины Министерства, столичной полиции и жандармского корпуса.
23 сентября 1908 года определением С.-Петербургского Особого по городским делам Присутствия устав был внесен в реестр обществ города С.-Петербург.
5-го октября 1908 года состоялось предварительное собрание членов-учредителей, в котором были избраны председателем общества Член Государственного Совета, Шталмейстер Высочайшего Двора В.И. Денисов, а также товарищ председателя, члены совета и прочие должностные лица. В воскресенье, 19 октября, вновь учрежденным обществом сделан был первый и чрезвычайно удачный шаг в деле осуществления практических его целей: устроено было первое всероссийское испытание полицейских собак, которое удостоил своим присутствием Его Императорское Высочество Главнокомандующий войсками гвардии и Петербургского Военного Округа Великий Князь Николай Николаевич и которое, несмотря на высокие цены, собрало полный манеж преимущественно избранной столичной публики. Отчеты об этом состязании были уже напечатаны в «Вестнике Полиции» и весьма сочувственно были отмечены столичной прессой; особое значение эта первая у нас публичная демонстрация сторожевых и защитных собак имела в виду присутствия на состязании съехавшихся из всех губерний для прохождения курсов, в учрежденной при Департаменте Полиции школе, кандидатов на должности начальников сыскных отделений, а также г.г. офицеров, прикомандированных к штабу корпуса жандармов для подготовительных занятий. Таким образом, от полиции каждой
губернии присутствовали полицейские чины, многие из которых явились затем проводниками идей общества по правильному применению собак к полицейской службе. В течение истекшей зимы предметом занятий Совета Общества были текущий дела, при чем Советом ныне окончены работы по первоначальной организации Общества и его делопроизводству затем привлекались новые члены, которых в настоящее время числится 289; ближайшей же задачей Советом было поставлено изыскание средств к устройству и оборудованию первого образцового питомника Общества и при нем - школы дрессировщиков, а также осуществление издательской деятельности Общества. Благодаря высокому вниманию и отзывчивости к нуждам Общества со стороны Его Высокопревосходительства г. Министра Внутренних Дел, Статс-Секретаря П.Л.Столыпина и содействию Члена ревизионной комиссии, Сенатора М.И. Трусевича - в настоящее время Общество получило возможность устройства питомник;» и школы дрессировщиков, для чего подыскано на выгодных для Общества условиях целое владение, с садом и правом пользования парком, на одной из лучших окраин столицы и Совет может удовлетворить хотя часть тех многочисленных просьб со стороны г.г. Начальников губерний и отдельных полицейских чинов о доставлении им пригодных для служебных целей собак, а главное - о подготовке командируемых в школу дрессировщиков нижних полицейских чинов в качестве сведущих проводников для собак, каковые заявления постоянно поступают в Совет, с первых дней по открытии Общества.
Вместе с сим благодаря отзывчивости редакции перешедшего ныне в ведение Департамента Полиции журнала «Вестник Полиции» - Совет О-ва по моему предложению приступил к
осуществлению и другой из ближайших задач - к посильному освещению при помощи печатного слова, как деятельности Общества, так и всех вопросов, имеющих отношение к применению собак в служебных целях.
Весной 1907 года вышла в свет первая на русском языке книга, посвященная вопросу применения собак на полицейской службе, под заглавием «Полицейская собака». Книга эта, изданная мною благодаря содействию сенатора М.И. Тpyceвича, заключала в себе собрание статей о применении собак иностранной и, главным образом, германской полицией и частью поступила в продажу, частью же раздавалась чинам полиции. Эта новая отрасль «полицейской техники» встретила живейший интерес среди чинов полиции, особенно уездной, и в сборнике, изданном ко дню первого Всероссийского испытания полицейских собак, 19 октября 1908 года, мы могли уже поделиться с читателями интересными сведениями о первых опытах правильного применения в России породистых собак в полицейских и защитных целях, начало которым
положено осенью 1907 года, почти одновременно – в Петергофе по распоряжению Генерал-Адъютанта В.А. Дедюлина и в Курляндской губернии, пишущим же эти строки была получена первая в России награда (золотая медаль) на осенней выставке 1907 года в Михайловском манеже, за полицейских собак - немецких овчарок, впервые экспонированных в С.-Петербурге.
Изданный в журнальном формате вышеупомянутый сборник «Полицейская и сторожевая собака» заключал в себе, кроме ряда статей и многочисленных иллюстраций, также и устав только что открывшего свои действия нашего Общества, в Совете которого тогда же возникла мысль о необходимости более широкой постановки издательской деятельности и всестороннего освещения дела применения полицейских собак путем издания журнала (издаваемый мною ежемесячный журнал «Полицейская и сторожевая собака»), который, являясь органом общества содействовал бы возможно широкому ознакомлению заинтересованных лиц с правильными приемами пользования породистыми собаками в разнообразных служебных целях защиты, сторожевого охранения и розысков по следам, начиная от поиска раненых и посыльной службы, до розыска злоумышленников и обнаружения спрятавшегося врага на военной разведке.
Товарищ Председателя Совета Общества В.И.Лебедев, Санкт-Петербург, 1910 год

ДОБЕРМАНЫ В РОССИИ
Евгений Ерусалимский

В Россию первые доберманы попали в 1902 году - они были привезены для работы в полиции. Эти собаки быстро адаптировались к чужим суровым условиям и с присущим им рвением "принялись за работу", трудясь над будущей своей заслуженной славой - легендарных сыщиков.
Слава эта особенно выпала на долю Трефа, принадлежащего Управлению московского градоначальника. Родители Трефа были Бой и Флорида ф. Тюринген. В первом и единственном
Всероссийском состязании розыскных собак Треф стал Победителем. Совсем неказистый, внешне грубоголовый, длинношерстный, светлоподпалый – он тем не менее пользовался огромной популярностью и был единственным производителем в Москве.
Последний раз партия доберманов была привезена в Россию в 1912 году. Однако, мировая война, где эта порода, наряду с другими, использовалась в качестве санитарной, значительно истребила поголовье полицейских собак.

Питомник Голубицкого в Москве, был, вероятно, единственным, где сохранились доберманы. В качестве производителя в нем использовался сын Трефа Бенедикт.
Гражданская война развеяла остатки породы по России, и лишь единицы осели в руках любителей. Не сохранились и документы об их происхождении. Существует мнение, что попавшие в питомник ТООГПУ Вишня, Ведьма, Врач и другие принадлежали также к потомкам Трефа. В начале 20-х годов они полностью сохранили тип собак конца XIX века.
В это время в СССР появились из Германии собаки нового типа: в Ленинград были привезены Хорст ф. Штрезов 20725, Бона ф. Зеехаген 14332 и несколько позднее Аргус ф. Айхенхайн 21944.
Бона и Артус были детьми прославленного Люкса ф. Бпанкенбург 6560, с влиянием которого доберманы в Германии испытали новый резкий подъем. Люкс явился преобразователем породы, таким же, каким в свое время для породы стал его прадед Чемпион и Победитель Принц Модерн ф. Ильм-Атен 683, внук Холлеграфа и Штурмфрида. Бона была создана в инбридинге II-II на Асту Фосс 6237, внучку Принца Модерн. Артус был заинбридирован III-III на отца Асты Фосс – Победителя Эдельблюта ф. Егерхоф 4691, сына Принца Модерн. Хорст - сын Тролля ф. Бланкенбург 6334 и Лотты ф. Штрезов 7409, и здесь мы опять сталкиваемся с Астой Фосс - она мать Тролля. Отец же Тролля - Граф Беллинг ф. Берлин 1945 - создан в инбридинге II-II на Графа ф. Гренланд. С другой стороны, Лотта ф. Штрезов - дочка Буршеля ф. Зимменау 6238, отца Люкса ф. Бланкенбург, и по матери - внучка Принца Модерн, таким образом, родители Люкса вновь соединены в родословной Хорста, только на генерацию дальше. Происхождение этих новых для нас собак – яркий пример методов работы тогдашних селекционеров породы в Германии, умевших рискованно использовать жестко инбредное разведение, которое при не менее жесткой отбраковке привело их к новым успехам. Наши селекционеры того времени, получив в руки этих высококлассных собак, попадали в трудные условия: теперь они располагали разнотипным поголовьем, половину которого составляли примитивные "старики", другая половина была крайне родственна друг другу и представляла собой один тип немецких "северных" линий, сходящихся к Принцу Модерн. А поскольку северные линии культивировали тип рафинированной собаки, где, во-первых, ценилось благородство головы, законченность линий, блеск шерсти и общая манера держаться, где надежностью и сбалансированностью сложения могли поступиться ради сухой шеи или каких-нибудь, конечно важных, деталей в строении конечностей, - постольку тип этот подстерегала опасность переразвитости.

Тем не менее, владелец Боны Геннигсон, не колеблясь, повязал Бону с Хорстом, так как пара эта была специально подобрана в Германии, и он полностью доверился рекомендациям маститых знатоков. Результат показал, что не зря: помет был получен блестящий, их сын Боярд прошел Победителем в классе юниоров на I Всесоюзной выставке, а его младший брат Герт стал впоследствии Победителем московских выставок. Хорст и Бона в это время стали первыми Чемпионами СССР. К сожалению, Боярд и Герт погибли молодыми, не оставив потомства. След в породе оставила их сестра - Чемпион Бора ф. Арбат (вл. Кикур), повязанная в Москве с Фреем ф. Штрезов 35733 (вл. Войцик).
Вывезенный из Германии Фрей ф. Штрезов, родившийся 20.05.24. от Люкса ф. Бланкенбург и Флоры ф. Штрезов, родной сестры Хорста, был собакой исключительных экстерьерных данных и за всю свою жизнь никогда не был вторым.
«Блесткий, мускулистый, энергичный, без малейшего признака сырости кобель, с прекрасно разбитым костяком и великолепной шерстью. Голова вполне правильна в линиях. Глаз пропорционален и темен. Хотелось бы более короткого паха и походки с менее расставленными ногами – так описан Фрей на II Всероссийской выставке старейшим знатоком доберманов П. М. Иловайским. А вот описание Фрея на московской выставке служебных собак 23-26 сентября 1926 года, данное ему Президентом Доберман-ферайна Вилли Клотом в ринге открытого класса, где Фрей первенствовал при 25 конкурентах: "Кобель обладает монолитным корпусом и великолепным строением конечностей, как передних, так и задних. Подпал, однако, мог бы быть немного темнее, а голова - строже ограничена. Почетный приз лучшей собаке выставки».

Приведем описание Боры с той же выставки, где в ринге собак открытого класса она была третьей при 25 конкурентах, с оценкой "отлично" (всего здесь "отличниц" было 7).
«На примере этой суки прислушавшийся к нам ленинградский заводчик Геннигсон показал русским разведенцам добермана, каким мы его в Германии хотели бы видеть. Это тип собаки правильной, держащейся с достоинством и не переразвитой. Сука уступает своим конкурентам ростом: чуть мала».
Сводя между собой Фрея и Бору, ее владелец К. Кикур рисковал, так как шел на крайне замкнутую родословную.
Чтобы читатель ясно представлял себе этот шаг, напишем родословную пробанда.

Анализ родословной самого Фрея показывает, что идеей его создания был инбридинг II-III на Буршеля ф. Зимменау 6238 и Асту Фосс 6237. Это был почти комплексный инбридинг на сочетание Буршель - Аста Фосс, причем если для отца Фрея – Люкса ф. Бланкенбург - эта пара является родительской, то у матери Фрея Буршель и Аста Фосс встречаются через своих детей - родителей Флоры ф. Штрезов. Таким образом, родословная Фрея на 3/4 оказывается закрытой кровями Буршеля и Асты Фосс.
Собакам этим было суждено сыграть огромную роль в истории доберманов как Европы, так и Америки, куда впоследствии уже престарелыми попали сыновья Асты Фосс - Люкс и Тролль.
Родословная Буршеля насыщена кровями Штурмфрида 2183 и Холлеграфа 172; последний дважды представлен своим сыном – Лордом ф. Рид 249. Это комбинирование Штурмфрида с Холлеграфом в свое время привело к Принцу Модерн, родившемуся в 1909 году от сына Холлеграфа и дочери Штурмфрида, который (читатель уже знает) явился в свое время преобразователем породы. Вполне понятно, что лавры Крумбхольца не давали покоя остальным заводчикам, и идея реставрировать, а, может быть, модернизировать (!) Принца Модерн многим приходилась по вкусу. Так или иначе, но варианты комбинаций Холлеграфа со Штурмфридом были тогда в ходу и часто они приводили к успеху.

Очень плодотворной оказалась идея, приведшая к появлению Буршеля ф. Зимменау - он оказался одним из лучших производителей того времени и настолько привлек внимание тогдашних, да и последующих добермановедов, что они с точностью до 2-8 высчитывали доли кровей тех или иных его предков ("Unser Dobermann" 1924 г., стр.269), в надежде, что арифметика поможет им выяснить природу этого успеха, а следовательно, и воссоздать по арифметическим канонам нового Буршеля. Увы! Не по арифметическим канонам был создан Буршель и, как показывают новейшие исследования - даже не по классическим правилам чистопородного разведения!
То, что смутно чувствовали тогдашние "добермановеды", когда их "бухгалтерия" с долями кровей именитых препотентных предков Буршеля, с их выясненными свойствами, увы, не объяснила некоторых неожиданных свойств объекта, имело под собой почву, и она была не континентального происхождения! Земля обетованная эта называлась... Англия! Именно там родился кобель черного грейхаунда, который принял участие в создании прапрабабки Буршеля Стеллы. Да, историки породы свидетельствуют - так было. А между тем, в родословной Буршеля его прапрабабка Стелла упомянута как дочь двух доберманов: Чемпиона и Победителя Макса ф. Кайзерринг 152 и Флоры ф. Рид и упомянута с номером 1042.
Внимательный читатель, однако, немало подивился бы, если природная любознательность подтолкнула бы его поинтересоваться подробностями рождения означенной Стеллы. В соответствующем месте 3-го тома племенной книги (ДПЦ) на стр. 141 под номером 1042 он обнаружил бы Стеллу – дочь вовсе других родителей (третьих!) - и, что уж совсем аморально, Стелла эта должна была родить свою (?) дочь Сибиллу ф. Ланген-Зильберберг 705, будучи четырех месяцев от роду!

Попытка замаскировать грех ("грейх") милой путаницей, на первый взгляд, случайной опечаткой, конечно, наивна, но она симпатична, ибо вскрывает непременное желание (вот она традиция и моральная безопасность!) удержать разведение в чистопородных рамках: подвела только привычная педантичность - номер - все должно быть подчинено порядку!
Номер 1042, вместо того, чтобы честно сообщить: Стелла - происхождение неизвестно!
Как знать, стала ли бы при таком высоконравственном исходе известной истинная история предков Буршеля, - может быть, со временем, когда знаменитые потомки Стеллы попали бы в категорию "грейха" и появилось бы горделивое желание поведать миру о своей утаенной "эврике", может быть... А пока это было время чистопородного добермана Буршеля ф. Зимменау.
Наивысшим достижением Буршеля явился Люкс ф. Бланкенбург 6560, родившийся от Асты Фосс. Но это еще вопрос, кому своими лаврами обязан Люкс: отцу Буршелю или матери Асте! История того времени не знает другой такой суки, которая от двух разных отцов дала бы двух знаменитейших производителей: к тому времени Аста была уже известна как мать Тролля ф. Бланкенбург 6334. Аста Фосс - дочь Победителя Эдельблюта ф. Егврхоф 4691 и Сенты ф. Егерхайм. Сын Принца Модерн, Эдельблют был умеренно заинбридирован на Хеллеграфа (III-IV). Родители же Сенты состояли между собой в далеком родстве: ее отец Тэо ф. Функенбург 779 был дважды праправнуком Графа Беллинга и один раз прапраправнуком его же, а мать Лизель ф. Зееберг была внучкой Графа Беллинга. к тому же она была III-III имбредна на Юнкер Сленца ф. Тюринген 40, одного из самых первых и лучших, наряду с Графом Беллингом, производителей.
Удача, сопутствующая рождению Асты Фосс, может быть, кроется в этом возвращении "на круги своя", поскольку без преувеличения можно сказать, что ее родители принадлежали разным векам: ее отец был троюродным внуком ее матери, а мать была максимально приближена к самым истокам породы. К тому же, как Принц Модерн имел через Штурмфрида кровь "Манчестера", так и Аста Фосс имела аналогичную кровь через Тепля ф. Кирхвейэ, деда Тэо. Таким образом, своим рождением Аста преодолела "возврат к предкам", будучи при этом обновленной кровью посторонней породы. Здесь, если говорить современным языком, есть основание для гетерозиса, и, вполне возможно, именно он был благодатной почвой для племенных качеств самой Асты Фосс.
Таковы были родители Люкса ф. Бланкенбург.

Мать Фрея ф. Штрезов была старшей сестрой Хорста ф. Штрезов, который к тому времени уже прославил своего заводчика Хунгвитца в России как доберман экстра-класса. Родители Флоры ф. Штрезов 14215 - уже упоминавшийся Тролль ф. Бланкенбург 6334 и Лотта ф. Штрезов 7409. Родившийся 28.08.1917 г., ровно на год раньше, чем Люкс, Тролль происходил от другого отца – Графа Беллинга ф. Берлин 1945. Отец Графа Беллинга ф. Берлин - Граф Эдель ф. Ильм-Атен был родным братом Штурмфрида ф. Ильм-Атен, т.е. II-II-инбредным на Графа ф. Гренланд 184 и с кровью "Манчестера" со стороны одной из бабок. Мать Графа Беллинга ф. Берлин - Грэфин Эдле ф. Ильм-Атен была дочерью Штурмфрида, т.е. родной племянницей своего партнера Графа Эдель! Сама она была III-III-инбредна на Дину ф. Тюринген, дочь Юнкер Сленца 40. По существу (с точностью до однопометника) осуществлялась комбинация I-II!
Теперь читатель может всерьез оценить, на какое теснейшее кровосмешение шел один из первых заводчиков породы Густав Крумбхольц, когда целью его была идея закрепить тип этого нового добермана, которого он получил в Штурмфриде или его однопометниках, совершив прилитие крови манчестерского терьера. Его новые доберманы теперь выгодно отличались блеском короткой глянцево-черной шерсти, темными глазами.
Итак, в Графе Беллинг ф. Берлин 1945 теснейшим образом были собраны крови питомника "фон Ильм-Атен" по типу кровного набора Штурмфрида, т.е. шла модернизация Штурмфрида!
Идя на комбинацию Аста Фосс - Граф Беллинг ф. Берлин, владелец Асты Карл Бланк реализовал следующую идею: кровный набор Асты содержит инбредного Хеллеграфа, подкрепленного пусть далеким, но многократным инбридингом на его деда Графа Беллинга. А это означало, что генотип Асты Фосс находится под значительным влиянием Хеллеграфа. Кроме того, дед Асты - Принц Модерн - есть результат сведения Хеллеграфа со Штурмфридом. Вязка с Графом Беллингом ф. Берлин означает новое соединение кровного набора Хеллеграфа с кровным набором Штурмфрида. Но мало того, в родословную, вводятся два "Манчестера": один кратно со стороны
Графа Беллинга ф. Берлин, другой – со стороны Асты.
Итак, есть, может быть, новый шанс модернизировать опять... Принца Модерн! Шанс увенчался успехом: не Принц Модерн, но Тролль ф. Бланкенбург, был получен и это было не так уж плохо!
Лотта ф. Штрезов, повязанная с Троллем, сама, как уже упоминалось, была дочерью Буршеля ф. Зимменау. Ее мать Эльфрида ф. Эльзасс 6203 была дочерью Принца Модерн от дочери Лорда ф. Рид, внучки Телля ф. Кирхвейэ. Итак, призрак Принца Модерн не давал покоя ведущим доберманистам Германии: мы видим, что и комбинация Буршель – Эльфрида создавалась под знаком стилизации Принца Модерн. Действительно, его дочь Эльфрида, дополнительно заинбридированная на Холлеграфа и испытавшая влияние "Манчестера" (Телль!), вяжется с Буршелем, который, по существу, есть пересечение Хеллеграфа со Штурмфридом - опять вариант Принца Модерн!

Их дочь - Лотта ф. Штрезов вяжется с Троллем ф. Бланкенбург, этим, с позволения сказать, многократным отражением идеи Принца Модерн. Их дочь Флора ф. Штрезов, множественно стилизованная под Принца Модерн, в паре с Люксом ф. Бланкенбург, наконец, дает Фрея ф. Штрезов. И не забудем: Люкс ф. Бланкенбург - творение все того же Карла Бланка - создан в духе той же идеи - реставрации-модернизации Принца Модерн - и из тех же собак.
Вот что представлял собой при более глубоком рассмотрении прибывший в СССР красавец Фрей ф. Штрезов. Вот на какой шаг, планируя вязку своей Боры ф. Арбат, шел ее владелец К. Кикур. Нет нужды пояснять, что это была вязка брата с сестрой, и каждый из них был создан в жестоком кровосмесительстве.
Было бы однако ошибочно думать, что у Кикура не было возможности повязать Бору иначе: и в Ленинграде, и в Москве в то время было значительное количество доберманов. Так, например, на I Всесоюзной выставке (Москва, 24-27 сентября 1925 года) выставлялось 116 доберманов, и 38 из них были привезены из Германии.
Идя на комбинацию Фрей - Бора, ее заводчик поступал, конечно, целенаправленно: он повторно сводил между собой Люкса и Тролля, сыновей Асты Фосс, через лучшего сына Люкса, зная о распространенном в то время в Германии убеждении: "Люкс + Тролль дают Чемпионов!" В ближайшем результате он не ошибся: Победитель Базальт, Чемпион Бусси, Билль, Бенита, Бриза - были первоклассными собаками. Однако, войти в родословные им не было суждено: Бусси и Бенита оказались бесплодными (случайно ли это?), Базальт погиб молодым, и только сын его Гарольд оказал дальнейшее влияние на породу.
Помет в 1930 году был повторен и дал нового Всесоюзного Победителя Гаяра (1935). Заметим, что и первый помет Боры в 1927 году преследовал ту же идею: тогда она была повязана с Артусом ф. Айхенхайн, другим сыном Люкса. Фрей ф. Штрезов дал удачные результаты в различных сочетаниях. Особенно хороши были его дети от Всегерманской (1923 г.) Победительницы Бианки ф. Курпарк 11256, прибывшей из Германии в семилетнем возрасте с ее первыми призами, в том числе с "большим переходящим заводческим призом". Бианка к тому времени была прославленной производительницей, ее дети были Победителями крупнейших выставок Германии и Голландии. Повязанная с Фреем дважды, Бианка дала выдающихся детей: Флека (1927 год), Всесоюзных Победительниц Гельзу и Гильду. "отличников" Гунна, Грея, Геру и Герту (второй помет, 1929 год).
Удачными были дети Фрея от Готы ф. Альтертум (ленинградское разведение, заводчик Вебер), в Москве из них использовался Гарун-Аль-Рашид-Калиф ф. Юнгерфельд, оценка "отлично". Использовался Фрей и с другими ленинградскими суками: Бианкой ф. Невагрунд, дочерью Хорста и Асты ф. Хильденхоф 20725, Реной ф. Альтертум, дочерью Аргуса и Коры фрезе 21944, Ларго ф. Арбат, дочерью Хорога и Боны ф.Зеехаген и другими.
Несколько позднее, чем Фрей, в Москву был привезен Бенно ф. Форстенберг 31404, рожденный 1.04.24 г. от Бодо ф.д. Резиденц 6746 и Беллы ф.д. Брамбург 14306. Массивный, пропорционально сложенный, немного грубоватый и сыроватый, Бенно обладал сильным костяком и правильной по форме головой; Бенно отличали великолепные служебные качества, во всех состязаниях, где он принимал участие, он выходил Победителем. Типичный представитель "южных" кровей, Бенно был выведен в умеренном инбридинге (III-III) на сочетание Чемпион и Победитель Принц Лейтгольд ф. Хорнегг 1982 - Аста ф. Штаркенбург 6073, которое сводило между собой результаты очень жестких инбридингов: Принц Лейтгольд - I-II на Лорда ф. Рид 2495. Аста - II-II на Принца Модерн 683: к тому же сочетанием еще раз инбридировался Лорд ф. Рид, который для Асты был прадедом. Накопление кровей Лорда ф. Рид в родословной Бенно шло и по другим ветвям, и в общей сложности из известных предков Бенно в IV ряду 9 происходило от Лорда ф. Рид, при этом пятеро были его детьми.

Чемпион и Победитель Лорд ф. Рид 249 был выдающимся сыном Хеллеграфа и унаследовал от него породность, импозантную внешность, сильное, крупное тело и интенсивность тона основного окраса и подпалин.
Положив начало так называемым "южным линиям", Лорд ф. Рид представляет естественный интерес с точки зрения своего происхождения. Он выведен в инбридинге III-IV на Адель ф. Тюринген, при этом на генерации IV Адель использовалась в паре со своим однопометным братом Аларихом ф. Тюринген. Как мы видим, создатели так называемого южного направления шли тем же селекционным путем, что и их "северные" коллеги: "жесточайший" инбридинг,
разрядка, умеренный инбридинг. Эти три этапа чередовались и варьировались на все лады, но при этом из вида не упускалась цель каждого этапа. За жестким инбридингом следовал жесткий отбор результатов, и в разведение шли только те потомки, которые наследовали ценные качества
своего "кратного" предка и не наследовали (с большой вероятностью) его отрицательные свойства – последние же инбридинг, как сыщик, обнаруживал, переводя и плюсы, и сцепленные
с ними минусы в гомозиготное состояние и делая их тем самым у инбредных пробандов зримыми. Если же фенотипически минусы не обнаруживались, то и генотипически они с высокой вероятностью отсутствовали, и на такого пробанда можно было в разведении полагаться: он "уцелел", пройдя через "горнило" инбридинга.
Этап разрядки зачастую шел в варианте "освежения крови", хотя мог проводиться в варианте прилития или в варианте кроссирования. В первом случае между собой сводились инбредные результаты, неродственные друг другу. Здесь селекционер должен был "предчувствовать" сочетаемость: захватывая ценные качества каждого инбрида, он рисковал не соединить их в новое перспективное целое. Таким образом, успех (или неуспех) попадал в зависимость от таланта разведенца и от самого материала: повезет – не повезет?
Этап умеренного инбридирования становился удобным инструментом для окончательного выравнивания результатов, которые по прошествии двух предыдущих этапов при соответствующем целенаправленном отборе приобретали значительную однородность.
Хотя селекционеры того времени вряд ли так понимали и формулировали селекционную логику, интуитивно они ей следовали и либо получали рафинированные результаты, если уклонялись в переразвитость одних деталей и недоразвитость других, когда увлекаясь селекцией по
частным признакам, как правило декоративным, они забывали о целостности всего комплекса, - либо чувство здорового целого им не отказывало, тогда они получали сильных животных,
наделенных крепким характером и способностью к профессиональной работе, розыскной, сторожевой или караульной.
Правда, в последнем случае в выставочном отношении такие собаки уступали лучшим собакам "декоративного" направления, ибо не обладали той отточенностью деталей, блеском, кровностью, осанкой.
Декоративность, эффектность высококровного животного, но – близка грань переразвитости, и - правильность сильного, смелого, интерьерно-здорового, хотя экс терьер но и более упрощенного животного, - примерно так находились друг по отношению к другу типичные представители "северного" и "южного" направлений в породе доберман того времени.
Примерно в таком же соотношении оказались Фрей и Бенно, вернее, Бенно и многочисленные (через Хорста, Бону, Артуса, Фрея и их потомков) представители "северного" направления, нашедшие себе в СССР широкое признание - так неожиданна после старотипного дореволюционного добермана была их красота, так велико было ее очарование и, что немаловажно, так велики были их выставочные успехи!
На таком фоне Бенно мог "бить" только своими исключительными служебными качествами, и он "бил"! Можно себе представить, какими же были его достижения в состязаниях и работе, если очарованные красотой "северного" Фрея, тогдашние доберманисты нашли в себе трезвость признать его поражение как служебной собаки рядом с Бенно, и сделали достойный вывод: нельзя ориентировать разведение породы в обход служебных качеств: полноценный доберман должен совместить красоту и силу, кровность и сильную психику.
О том, как сложилось предвоенное разведение доберманов в СССР, какие из полученных производителей пережили войну и вошли в родословные последующих поколений, что из лучших особенностей удалось удержать впоследствии, и какие черты прошлого пришлось модернизировать - обо всем этом, а также о многом другом (о современной теории, истории и практике разведения доберманов у нас и за рубежом, о воспитании и особенностях обращения с доберманом) можно будет прочитать в следующих выпусках журнала "Доберман".